На пороге

Мельницу минуя, водный мчит поток
жёлобом из камня в чёрный пруд,
где, зимой абсурдный, чистый, точно снег,
одинокий лебедь разум бередит,
жаждущий ко дну отправить белый блик.

Угрюмо в топь свой держит солнце путь —
циклопа рыжий глаз, что на пейзаж
тягостный взирать не хочет впредь;
в перьях мрачных мыслей я — как грач, ну что ж,
встречу с зимней ночью буду ждать.

Гравюра тростников во льду, они —
твои черты в глазах моих; мороз
окошко боли застеклил; пустыне
сердца суждено ль ещё хоть раз
цвести? Кто в стылый край придёт ко мне?


P.S.
Выложил на Поэзия.ру.

содержит сюжетный парадокс, который не получается объяснить никакими естественными причинами. Разве что за счёт огромных натяжек или же с привлечением дополнительных сущностей, которые остались за рамками повествования. Можно, конечно, говорить о приёме "ненадёжный рассказчик", но тогда под сомнением оказываются все изложенные в романе факты, что уничтожает их полностью, особенно в контексте того, что это фантастическая книга о будущем, то есть её события и обстоятельства выдуманы.

Что за парадокс? Естественно, я говорю не про рений, кусок которого героиня выбросила в море, а потом снова нашла в кармане. У макинтоша - два кармана, вот в чём штука. Так что, видимо, второй кусок находился во втором кармане. Точнее, завалился за подкладку, и потому был обнаружен существенно позже первого. Другое дело, что этим вторым куском героиня оплатила воду, а в эпилоге он вновь оказался у неё... Вернула себе во время взрыва? Вопрос, конечно, имеется, но не особенно острый.

Главный же парадокс - почему всё ещё существуют люди, заражённые мобильным бешенством? Героиня рассказывает, что болезнь протекает в течение десяти дней, после чего носитель умирает. Война закончилась десятки лет назад, и тем не менее мобильное бешенство продолжает распространяться. Не могу придумать этому внятного объяснения.

Фэнское издательство «оПУС М» выпустило малым тиражом сборник «Рассказы антиквариев».

Книга стала очередным томом серии «Странная классика». В составе сборника — единственный роман М. Р. Джеймса «Пять фиалов», полное собрание рассказов Э. Г. Суэйна и рассказы автора, который скрылся под псевдонимом «Б».

В числе прочих произведений книги — два небольших рассказа М. Р. Джеймса в моём переводе.

Из издательской аннотации:
«Вниманию читателей предлагаются сочинения участников так называемой «Банды Джеймса» — авторов, которые входили в окружение одного из величайших мастеров «рассказов о привидениях»...»

Составитель, Александр Сорочан, во вступительной статье пишет:
«Магия рассказов Джеймса подействовала на многих авторов рубежа XIX — XX веков. И писатели, не знакомые с гениальным сочинителем лично, пытались дополнить или трансформировать «джеймсианский канон». В нашем издании «круг Джеймса» будет представлен авторскими книгами нескольких сочинителей — и дополнен ранее не публиковавшимися на русском текстами самого М. Р. Джеймса...
...Призраки действуют в большинстве историй, но некоторые произведения тяготеют к мистике, хоррору, детективу, притче или литературной сказке. Где-то «гости из иного мира» зловещи и мстительны, где-то — доброжелательны и скромны...».

Гиляровский цитирует актёра Василия Далматова:

«Я помню, в чьём-то переводе вставлены, кажется, неправильно по Шекспиру, строки, но, по-моему, это именно то, что надо:
В белых перьях, статный воин,
Первый в Дании боец...
Иначе я Гамлета не представляю. Недурно он дрался на мечах, не на рапирах, нет, а на мечах. Ловко проколол Полония. Это боец. И кругом не те придворные шаркуны из танцзала!.. Все окружающие Гамлета, все — это:
Ряд норманнов удалых,
Как в масках, в шлемах пудовых,
С своей тяжелой алебардой.
Такие же, как и Гамлет.
И Розенкранц с Гильденштерном, неумело берущие от Гамлета грубыми ручищами флейту, конечно, не умеют на ней играть. И у королевы короткое платье и грубые ноги, а на голове корона, которую привезли из какого-то набега предки и по её образцу выковали дома из полпуда золота такую же для короля. И Гамлет, и Гораций, и стража в первом акте в волчьих и медвежьих мехах сверх лат… У короля великолепный, грабленный где-то, может быть, византийский или римский трон, привезённый удальцами вместе с короной…
<...>
Мой Гамлет в лосиновых сапожищах и в тюленьей, шерстью вверх, куртке, с размаху, безотчетным порывом прыгает тигром на табурет дубовый, который не опрокинешь, и в тон этого прыжка гремят слова зверски-злорадно, вслед удирающему королю в пурпурной, тоже ограбленной где-то мантии, — слова:
Оленя ранили стрелой…
<...>
Меч с длинной, крестом, рукоятью, чтобы обеими руками рубануть. Алебарды — эти морские топоры, при абордаже рубящие и канаты и человека с головы до пояса… Обеими руками… В свалке не до фехтования. Только руби… А для этого мечи и тяжелые алебарды для двух рук.»

...Отец Ханса Кристиана — кстати сказать, тоже Ханс Кристиан — был человеком одарённым, с поистине поэтической душой. Он был башмачником.

Сапожники бывают разные — бедные и богатые. Андерсен-отец был бедным. Он вовсе не хотел быть сапожником, он мечтал учиться и путешествовать. А так как ни то, ни другое не удалось, он читал сыну сказки и водил его гулять в окрестности города Оденсе.

...Мать Анна Мари была прачкой из бедной семьи. Ей часто приходилось просить подаяние. Единственной гордостью их семьи была необыкновенная чистота в доме, ящик с луком и несколько вазонов с тюльпанами на окнах.

Ещё до того как мальчик стал посещать начальную школу для бедных, он часто слушал сказки, которые рассказывали ему отец и старушки из богадельни. Мальчик переделывал эти истории по-своему, украшал их, и в совершенно неузнаваемом виде рассказывал в ответ старушкам-богаделкам. А те только ахали и шептались между собой, что маленький Ханс Кристиан слишком умён и потому не заживётся на свете... А в доме Андерсенов у мальчика был только один благодарный слушатель — старый кот по имени Карл.

В 1835 году Ганс Христиан, уже тридцатилетний, ещё бедный и почти безвестный, написал, наконец, на листе бумаги: «Шёл солдат по дороге: раз-два! раз-два!» Это было начало новой жизни не только для долговязого странного датчанина по фамилии Андерсен, но для всех людей, умеющих читать.

(с) пусть автор останется неизвестен

Персонаж сериала Counterpart ("Обратная сторона" / "Двойник"), немец, говорит, что русские оставили им всего три толковые вещи: поэзию, контрразведку и суп. Насчёт супа спорить не буду, хотя впервые встречаю такое утверждение. Но вот спецслужбы Германии уже при Гитлере были развиты по самое не балуйся, Штирлиц не даст соврать. А про какую поэзию идёт речь - и вовсе непонятно. Этот человек может в оригинале читать Гёте, Гейне и Рильке, гениев мирового значения. Даже не знаю, кем из русских поэтов можно дополнить этот ряд. Кем кроме Бродского, разумеется.

Падающий в окно свет луны ложился белым пятном на пол комнаты, в которой очнулся Норман Бачер. Графин на прикроватном столике был пуст: всю ночь не шёл сон и мучила жажда. Нашарив ногами тапки, Норман поднялся с кровати. В глаза бросилось отражение в зеркале над комодом.
Растрёпанные волосы, лицо бледнее, чем обычно… В тусклом свете отражение так напоминало Эрика, что не могло не напугать. Норман провёл рукой по лбу и облегчённо выдохнул. Тёмное пятно на лбу оказалось выбившейся прядью волос. Норман разглядывал своё лицо в зеркале, пока сердце не успокоилось. Потом сходил за водой и вернулся в постель. Но заснуть не мог.
Он знал, что останки брата не найдут, не будут искать. Знал, что в убийстве брата его не заподозрят. Эрик Бачер пропал одновременно с пятнадцатью тысячами долларов из банка. Беспечный транжира Эрик из-за своей страсти к азартным играм не вылезал из долгов, и пришлось изрядно похлопотать несколько месяцев назад, чтобы его приняли в банк. В Брэдтоне были те – многие, – кому Эрик нравился больше, чем Норман, но даже самые преданные друзья Эрика нисколько не винили Нормана в исчезновении брата и денег. Бережливый, работящий Норман заработал репутацию тремя десятками лет чинной скуки и двенадцатью годами верной службы в банке. Так что едва ли беда могла прийти извне. Изнутри? – он принял меры и против этого.( Read more...Collapse )

В течение этого года потихоньку читал Домбровского.
Роман «Обезьяна приходит за своим черепом» сыроват и многословен. Это книга про захват немцами некой условной западноевропейской страны с принуждением интеллектуальной элиты к сотрудничеству. Наиболее проницательные читатели усматривают аллюзии на внутренние процессы СССР, но я ничего такого не заметил. Больше всего, наверное, понравилось наблюдение, что специалисты, работавшие на любой, пусть самый бесчеловечный гитлеровский режим, будут востребованы и после свержения режима. Даже если это, допустим, специалисты по пыткам или казням. В конце концов, они лишь инструмент, и победившая, светлая и гуманная, власть постарается использовать этот инструмент для своих целей.
А из обывателей выживают, понятное дело, приспособленцы. Которые к любому режиму подстроятся.
Текст эмоциональный, но какой-то незрелый и неровный.

«Хранитель древностей» написан другим стилем. Здесь много отступлений, описаний, но сюжет, тем не менее, более чёткий и выверенный.
Небольшой роман, дело происходит в Казахстане в 1937 году. Люди чувствуют свою беззащитность и не вполне понимают, что происходит в стране. Любого могут посадить, но не всякий при этом будет сознавать, за что с ним так. Когда человек получает обвинение в шпионаже или антисоветской деятельности, единственный для него выход – ускользнуть от ареста и самому добыть доказательства своей невиновности. Иначе – без шансов. Вину докажут.
Изрядно напоминает завязку сюжета «крутого» детектива, но интрига закручивается далеко не сразу. А в центре внимания – судьба человека, который задумал переждать смутные времена в глухой провинции без моря, да только и отдалённость от столицы не сильно ему помогла.

«Факультет ненужных вещей» непосредственно продолжает предыдущую книгу, но крупнее её и значительнее. Это вершина творчества Домбровского.
Тот же Казахстан 1937-го, те же лица. Ускользнувший вроде бы от тюрьмы герой всё равно в неё попадает – по другому обвинению. Допросы, следствие, карцер, допросы… Следователи неожиданно мягко ведут дело, из применяемых пыток мне сейчас вспоминается только лишение сна… С другой стороны, какой смысл не доверять Домбровскому, если он писал этот роман по личным впечатлениям? Но всё равно не очень-то достоверно выглядит предложенный рецепт: веди себя ровно и уверенно, никого не сдавай, говори только невинные вещи, и тебя могут выпустить.
С другой стороы, и Шаламов писал, что он сравнительно легко отделался, без большого урона проскользнув из тюрьмы в лагерь, поскольку следствие по его делу велось в начале 37-го. А пытки и прочие прелести грянули уже во второй половине года, когда Шаламов был вне досягаемости следствия.
По большому счёту ведь «Факультет…» не обманывает: угодишь в мясорубку, без потерь из неё не выйдешь. А если беда и может может закончиться благополучно, то лишь по счастливой случайности.
Дополнительную глубину роману придают размышления персонажей (и автора) о следствии над Иисусом. В деталях описана иудейская судопроизводственная практика начала нашей эры. Выявлены параллели с порядком действий советской юридической системы. Уж не отсюда ли растут корни еськовского «Евангелия от Афрания»?
Если хочется почитать Домбровского, то я бы рекомендовал именно «Факультет ненужных вещей». Да, это его самый большой роман, но и самый сильный.

Следует только предупредить, что Домбровский – ни разу не стилист: он преспокойно может написать «рухал» (на койку) или «маша» (руками).


Роман «Рождение мыши» – последний по времени публикации (очень и очень посмертной), но по заявленным датам написания относится к ранним.
Предисловие Дмитрия Быкова грамотно настраивает читателя, подсказывает угол чтения, разъясняет тёмные места. Я, например, без наводки Быкова ни за что бы не сообразил, что главный герой – разведчик. Впрочем, мне и с быковской ориентировкой в это не верится.
«Рождение мыши» – роман в рассказах и повестях (и со стихотворениями). По структуре, особенностям личности главгера, наличию разных повествователей-рассказчиков роман Домбровского наследует прежде всего «Герою нашего времени».
В книге много птиц – диких, певчих, мимолётных, всяких. В т.ч. описана ловля птицы, как в романе «Обезьяна приходит за своим черепом». И эта птица – синий дрозд, которому много внимания уделено в «Хранителе древностей».
Эпизод с пойманным крабом содержится не только в «Рождении мыши», но также в «Факультете ненужных вещей». Не скажу, что цитируется слово в слово, но совпадает почти полностью. Как и эпизод с визитом на ночное кладбище. Ну, для того чтобы увидеть прекрасную статую девушки.
Ещё – многократно цитируется Шекспир, чем создаётся перекличка с ранними новеллами автора, которых я не читал.
В общем, судя по количеству отсылок к другим текстам Домбровского, «Рождение мыши» вполне может быть книгой, которую сотворили в дань памяти этому писателю. Этакий фанфик. Неудивительно, что кто-то из предыдущих читателей заподозрил, будто «Рождение мыши» написал сам Быков ради того, чтобы присовокупить к нему свою замечательную вступительную статью.
По тематике-проблематике «Рождение мыши» мало похоже на три другие романа Домбровского. Вызревание способности любить, поиск любви (истинной, разумеется), превратности любви и т.д. – такая тема и вообще тогдашнему советскому регламенту мало соответствовала. И масштабом, и задачами. Все эти чеховские мелочные дрязги стали востребованы позже, в период застоя с его запросом на суетно-бытовые фильмы Рязанова и житейские истории Виктории Токаревой. Вот тут-то «Рождение мыши» и пришлось бы ко двору. Кмк.

Век волков / Сост.: В. Аренев. — Харьков, Белгород: Книжный клуб "Клуб семейного досуга", 2015.

Из издательской аннотации: "Самые интересные фантасты Восточной Европы <...> делятся своими историями..." Если точнее, книга представляет собой сборник рассказов и повестей современных (и не очень) писателей-фантастов из России, Белоруссии, Украины и Польши.

«Век волков». Крутое название.
У этой антологии, собственно, две проблемы.
Да, начнём с проблем.
Во-первых, странная компоновка. С такой обложкой надеешься на уклон в тёмную фэнтези, в брутальный стиль, в суровость сюжетов. В средневековых антуражах.
В действительности имеются рассказы и повести самого различного характера. В числе прочего и городская фэнтези, и фантасмагория, и нечто аллегоричное типа сказок Салтыкова-Щедрина.
Во-вторых, корректор не вывозит. Я бы ещё понял, если бы его не было. Но он указан: И. В. Набока (она?) В общем, если не вдаваться в подробности, этот человек способен поставить запятую в заглавии романа Олдей «Иди куда хочешь».

Теперь об удачах. И… Эмм… Как оказалось, я не знаю, что тут указать. Не было ощущения, что я зря теряю время, читаючи сборник. Как минимум, это уже успех.
Кого выделить? Понравился Анджей Сапковский, даже при всей тяжеловесности переводов Легезы. На счёт пары рассказов я не поленился и сравнил с прежними переводами (Вайсбот, Барзова-Мурадян) – так вот, там стиль свободнее и занимальнее. Они читаются лучше (хотя допускаю, что ошибок в них больше). Версиям Легезы не хватает живости, естественности, да и встречаются украинизмы (что-то вроде «скучает за»).
Дяченки вновь подтвердили, что рассказы писать не умеют. Аренев не умеет писать повести (я встретился уже со второй, и вижу, что опять осечка). Тем не менее, разочарований не случилось, я был готов. Что тоже можно отнести к удачам.
Галина в очередной раз продемонстрировала, что обладает способностью писать ровно, твёрдо, уверенно, но не в силах сказать мне ничего нового. Не испортит ни один сборник, ценное качество.
Хороши Лукины и Булычёв – только, в общем, это рассказы на один раз. Читаются так же легко, как забываются.
На общем фоне возвышаются: Юлия Зонис с рассказом по мотивам, как я понимаю, реальной ситуации с шифровальщиками-навахо (ах, да, есть же одноимённый фильм, который я не смотрел), и, наверное, Сергей Малицкий с хорошей историей про домового.

Есть ряд произведений уверенно-среднего качества. Или даже выше среднего. Говорю же, у меня сложилось в целом хорошее впечатление от антологии.

Несколько текстов совсем не понравились, но и они разговора не заслуживают.

В остальном – очень толковая книга, если не принимать во внимание странный шрифт (гарнитура «FranklinGothicBookCmpITC»).

Остро не хватило чешских, словацких, кашубских каких-нибудь писателей (и, возможно, других восточноевропейских авторов (или, по иному вектору, – славянских)). Составитель явно фапает на поляков (не случайно именно им посвящено предисловие – только, единственно и исключительно полякам) – этакое низкопоклонство перед Западом, но в крайне недалёкой форме. Меж тем поляки, за исключением Сапковского, ничего дельного в этой антологии не показали.

Что ж, это не последняя.

Что-то в последнее время вновь проснулся интерес к т.н. "Цветной волне".
Раз
Два
Три
Четыре
И так далее.


А у меня вот что есть. Статья четырёхлетней давности (апрель 2012 года). Правда, недописанная. Слегка начатая. Замысел был слишком глобальный – рассказать о книгах молодых фантастов, сравнить-сопоставить, найти родственные черты и всё такое. Времени тогда не хватило, да и ничего хорошего не получилось бы, наверное.
Что написал в итоге? Только вступление с тривиальными, в общем, наблюдениями, а потом излишне подробно остановился на романе Юлии Зонис (впоследствии я от неё, кстати, узнал, что Цветной волны нет, есть лишь тусовка Врочек-Колодан-Шаинян и пр., и Зонис к ней никакого отношения не имеет). Ну, и пара слов ещё про две книги. Дорабатывать статью, само собой, уже не буду. Но, возможно, и в таком виде будет небезынтересна.



...

Всё больше появляется романов самой новой на данный момент генерации фантастов – «поколения. NET» (они же – «Шестая волна», они же – волна «Цветная»). Воспитанные сетевыми конкурсами рассказов и блиставшие в Интернете яркими сочными текстами, эти авторы переключились на крупную форму. Кое-кто начал публиковать романы ещё в прошлом десятилетии и отстрелялся сразу. Не получив желаемой хвалебной реакции, убедившись в неприбыльности писательского ремесла, многие ушли, похоже, возделывать иные нивы. Поговорим об оставшихся.
Часть из них влилась в проектную литературу – туда, где имена авторов настолько несущественны, что их могут не указывать на обложках книг. А вот за рамками таких издательских проектов есть, по всей вероятности, только один писатель «цветного поколения», публикующий сольные книги стабильно, раз в год. Это Юлия Зонис.
В 2011 году у неё вышел роман «Инквизитор и нимфа». Сложно в двух словах сказать, о чём это произведение. Повествователь так много спешит поведать читателю, что сам себя перебивает, лишает сюжет связности.
В целом фабула такова. Марк Салливан, ирландский школьный учитель, берётся за расследование гибели своего старого лицейского наставника. Тот погиб на планете Вайолет при странных обстоятельствах. Принимается за это дело Марк не по собственному желанию, а по поручению ордена викторианцев, который в описываемом будущем является объединением людей с паранормальными способностями. Сам Орден не хочет официально участвовать в расследовании, поэтому и нанимает человека со стороны. В качестве платы Марк рассчитывает получить развитие паранормальных способностей и у себя. Это позволит ему достичь высокого социального положения и жениться на прекрасной Лаури Медичи. Из-за юношеского максимализма на меньшее он не согласен.
( Read more...Collapse )